Летом 1967 г. вся страна готовилась широко отметить круглую дату в истории России - пятидесятую годовщину Октябрьского переворота. К этой дате готовились и в Эрмитаже. Были сформированы группы экскурсоводов, которые должны были водить высоких гостей из-за рубежа, приезд которых в город- колыбель Октябрьской революции, ожидали с большим волнением.

Сразу выяснилось, что большинство желавших поделиться своими воспоминаниями, безнадежно забыли многие факты и многое перепутали. В их памяти смешались фрагменты воспоминаний с кадрами кинофильмов, посвященных октябрьским событиям или обрывками из литературных произведений на эту тему. Но отдельные информаторы дали краткие интересные сведения, которые, как мне показалось, носили объективный характер. Их достоверность мы проверяли путем использования методов теории свидетельских показаний - Т.С.П. Эти теории хорошо разработаны русскими и зарубежными криминалистами и дают хорошие результаты. Так, например, один из тестов заключается в том, что если несколько независимых информаторов одинаково излагают какой-нибудь сюжет, то его можно признать достоверным.

После тщательных проверок и перепроверок постепенно начала вырисовываться общая схема событий той ночи. Начнем с общей диспозиции.

По словам покойного ныне сотрудника Гос.Эрмитажа , д.и.н. Б.А.Латынина, днем 25 октября в районе Зимнего было относительно спокойно. Он гулял по площади и не ожидал, что поздним вечером состоится “переломный момент истории человечества”, как мы учили в школах и вузах.

К вечеру к дворцу начали стягиваться военные части (моряки с кораблей Балтики) и вооруженные рабочие дружины. Поступление шло с трех сторон. Революционные матросы, пребывшие на легких судах из Кронштадта, высаживались возле памятника Петру I. Оттуда они по Английской набережной двинулись мимо Адмиралтейства к Зимнему. Активное участие матросов легко объяснить. Правительство А.Ф.Керенского планировало, выполняя требования Антанты, снять экипажи с боевых кораблей, стоявших на рейде, и, в качестве морской пехоты бросить в бой против войск Кайзера. Эта перспектива их явно не устраивала.

В то время садик перед Зимним Дворцом был огражден высоким забором, состоящим из каменной ограды, на которой была кованная узорная решетка. Она могла служить надежной защитой для отрядов матросов, проходивших вдоль Невы к главному подъезду Дворца.

Колонны вооруженных рабочих с Выборгской стороны некоторое время задержались перед Литейным мостом, который был разведен, но потом, когда мост свели, двинулись в сторону Миллионной улицы к Новому Эрмитажу. Там они встретили заставу из числа оборонявших Дворец, и вступили с ним в мирные переговоры, пытаясь склонить к капитуляции. Но переговоры ни к чему не привели, и к вечеру эта группа (толпа) через Теребеневский портик проникла в залы Нового Эрмитажа. В Зимний Дворец они не попали, так как переходы были заложены, и в залах лежали свои раненые.

Наконец, основная толпа или третья колонна, сформированная из рабочих окраин, по левому берегу Невы, пройдя Невский проспект, вышли из под арки Главного штаба и подошли к штабелям дров перед решеткой закрытого главного входа во двор Зимнего. К этому времени батарея снялась с огневой позиции, и Главные ворота оказались никем не охраняемые. Кто-то из осаждавших перелез через ворота и открыл их. Эта сцена хорошо известна по кинофильму “Ленин в октябре”. В открытые ворота толпы хлынули во двор. Совершенно очевидно, что если бы батарея осталась бы на огневой позиции и сделала бы несколько залпов картечью по открытой площади, то до ворот никто бы не дошел. Через внутренний подъезд, возле плаца, где проходила разводка караула, толпы проникли в Кутузовскую галерею.

Как вспоминали участники штурма, в их колоннах (а скорее в их толпе) находились солдаты гвардейских полков. Это известие сперва нас очень удивило. Как же могло быть так, чтоб гвардейцы вместе с офицерами шли на штурм резиденции государственной власти? Ответ нашелся довольно быстро. Гвардия присягала императору, и для нее Временное правительство было самозваным, не легитимным. Гвардейские офицеры понимали, что если они не будут вместе с солдатами, то потеряют контакт с солдатской массой, и не смогут сохранить гвардию для будущих боев за возвращение императора.

Третья волна штурмовавших дворец - матросы с кораблей Балтики, подошли к Главному подъезду, но он был закрыт. Они гранатами выбили дверь и через окна первого этажа просочились в главный подъезд.

Что помнили информаторы о выстреле “Авроры”? Вопрос этот оказался очень сложным и до конца не ясным. Скорее всего, он был, но боевой или холостой, и в каком направлении - этого никто определить не мог. Николаевский мост был сведен, и “Аврора” стояла у Английской набережной, где теперь стоит памятный знак. С этой позиции стрелять боевым снарядом по Зимнему было невозможно, так как трасса пролегала бы вдоль фасадов зданий по левому берегу Невы.

Я как-то читал выступление какого-то автора, что пушка стреляла для отсчета времени. Я поинтересовался в музее “Аврора”, насколько это вероятно. Мой вопрос вызвал удивление, так как на флоте отсчет времени - “склянки” всегда отмечали ударами колокола. Стрелять из тяжелого носового орудия – бессмысленно. Отметим, что в годы начала “перестройки” всплыла пикантная подробность - “Аврора” стояла под парами, на тот случай, если бы переворот провалился, как летом 17 года, его организаторы должны были отплыть на ней за границу. Насколько это достоверно - неизвестно. Наши информаторы не сообщали об этом плане. Возможно, потому, что тогда об этом говорить было не положено.