БОРЬБА С ТЕРРОРИЗМОМ:
НЕОБХОДИМОСТЬ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ РЕЖИМА ЗОНЫ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ СИТУАЦИИ. Норд-Ост

   Провоторов В. Д.

     К настоящему времени о событии в Театральном центре на Дубровке написано и сказано немало. Однако любое событие такого характера настолько многогранно, что может быть рассмотрено с любой профессиональной точки зрения. Предлагаемое исследование имеет целью не повторять уже известное, а на основе известного обосновать вывод о необходимости законодательного оформления прав, ответственности и обязанностей администраций, правоохранительных органов, спецслужб, СМИ и граждан, объединенных одним контекстом – правовым режимом зоны чрезвычайной ситуации террористического происхождения с захватом заложников и/или объектов. Именно о необходимости законодательного акта интегрирующего свойства и пойдет далее речь. На выработку концепции закона о зоне чрезвычайной ситуации террористического происхождения и направлены усилия автора.

     Объективно такая зона образовалась с момента захвата заложников и окончательно оформилась к моменту полного блокирования прилегающей к зданию Театрального центра территории на Дубровке подразделениями МВД и ФСБ. Однако благоприятный для заложников и спецподразделений информационный режим данной зоны так до конца сформирован и не был. Что это было именно так, станет видно в результате ответа на вопросы о характере информационного освещения событий СМИ.
     Вопрос первый : кого обеспечивало информационное освещение событий СМИ?
    Анализ показывает, что боевики имели необходимый резерв времени для приведения в действие системы взрывных устройств. Как сообщали очевидцы-заложники, время от момента появления признаков применения усыпляющего газа и до поражения боевиков спецназовцами было достаточным для реакции женщин-смертниц. Даже одиночные боевики-смертники могли в результате собственной оценки обстановки в ходе боя взорвать индивидуально закрепленные в прямом и переносном смысле заряды. Но не сделали этого. Из этого факта и других обстоятельств вытекает вывод, что они не только ждали команды, но и каждый из них не имел права делать это без команды руководителя сверху.
     При наличии каких обстоятельств этот "верхний" руководитель должен был подать изменившую бы всю ситуацию команду? Я думаю, что одним из таких обстоятельств мог быть доклад из здания ДК о начале штурма и о невозможности достижения последующих целей теракта из-за хода боя не в пользу террористов. И выждав, когда максимальное число бойцов спецназа втянется в боевое столкновение, окажется в зоне поражения, туда же сместятся и аварийные силы и средства, этот не установленный пока руководитель дает такую команду.
     А если доклад от боевиков не поступит? На основании какой информации он бы принимал решение? И в разворачивавшейся реально ситуации таким источником информации для руководства боевиков могла быть трансляция телевизионного изображения маневров спецназа при выходе из районов сосредоточения и развертывании на рубежах ввода в действие.
     Вопрос второй : что обеспечивало информационное освещение событий СМИ?
   Про работу наших телевизионных каналов при освещении событий на Дубровке сказано и написано немало. Одобрительно замечу только, что совершенно верным было решение не давать полностью в эфир телеинтервью с Бараевым. В теле- и радиоинтервью террорист может помещать ключевые слова, ключевые фразы, выполнять определенные жесты, о которых имеется договоренность с сообщниками, находящимися вне захваченного объекта. Это может быть единственным способом информационного общения с единомышленниками, расположенными вне досягаемости других средств коммуникации. Сам факт телепоказа может нести определенную информацию.
     Однако вне аналитического внимания оказались (или почти оказались) печатные средства массовой информации. Возможно, кто-то посчитал, что в силу не такой оперативности освещения событий, как у телевизионщиков, информация прессы менее "полезна" террористам, так как не может анализироваться в реальном масштабе времени. Однако все (или почти все) газеты имеют свои сайты, доступные для анализа из любой географической и территориальной точки. А в газетах есть информационные "вампиры сенсаций", находящие и собеседников, и позиции наблюдения для ажитированного газетным патриотизмом изложения происходящих событий. Авторы статей на сайтах новостей, скорее всего, также получали свой материал из тех же источников, что и пишущие журналисты.
     И слова собеседников, и увиденные сцены, трансформируясь в газетные и интернетовские материалы, несут немало информации, дублирующей, дополняющей, контекстно подтверждающей, показывающей тенденции, верифицирующей информации, полезной террористам и их руководству для принятия, уточнения и реализации решений и действий. Особенно это важно в условиях, когда фактор неожиданности на стороне террористов, а темпы развития ситуации играют им на руку. Об усилении информационного значения Интернета говорят показатели лавинообразного роста нагрузки на информационные сайты, сайты телеканалов и СМИ.
     Следует учитывать, что эти и подобные им сведения озвучивалась радиостанциями, а боевики прослушивали радиоэфир с использование карманных радиоприемников.
     Внесу ясность: признаю, что журналист имеет право на информацию, которое мной не оспаривается. Однако в управлении есть такое негативное явление, как "устаревание информации". Не касаясь сути данного явления, отмечу, что благодаря СМИ боевики "работали" без его осложняющего принятие решений влияния.
     Пишущих журналистов было больше, чем телевизионных, как по соотношению общего числа тех и других, так и по соотношению один канал/одно издание. Они были более мобильны, не привязаны к техническим средствам и не ограниченны особенностями их применения. В силу этого они чаще освещали ситуацию вокруг заложников и террористов глазами и устами большего числа людей, которых можно отнести к экспертам или знающим специалистам. И если телевизионщики и "припрятывали" какое-то количество сюжетов для последующих авторских фильмов, то пишущие журналисты "выливали" все, что добывали.
     Отрицательным моментом является не само появление подобных информационных материалов, а появление их в ходе происходящих событий, что обеспечивало использование их террористами для оценки обстановки и уточнения своих планов. Появление же подобных материалов после завершения чрезвычайной ситуации даже полезно в связи с возможностью анализа для совершенствования системы безопасности государства и граждан.
     Вопрос третий : какие цели обеспечивало информационное освещение событий СМИ?
    Вполне обоснованным является вывод, что теракт подготовлен профессионалами-планировщиками, умеющими работать с информацией. К выводу о профессионализме планировщиков теракта подводит анализ его содержания. Это содержание сжато заключается в следующем:

1. Был выбран соответствующий целям объект теракта, в том числе и с использованием видеосъемки.
2. На объекте была создана база обеспечения развертывания террористической группы.
3. В городе были созданы другие базы для обеспечения сосредоточения членов группы.
4. На обоих базах действовали передовые команды.
5. На базы доставлялись необходимые для теракта средства и оружие, приобретались автомобили, приобреталось необходимое число абонированных сотовых телефонов, доставались необходимые документы и др.
6. Проводились формирование и подготовка боевой группы теракта в местах комплектования. Вероятно, там же проводилась тренировка в установке взрывных устройств на выбранном объекте.
7. Осуществлялось прибытие в город и сосредоточение исполнителей теракта. Проводилась их доподготовка на объекте. Выполнено вбрасывание дезинформация о гибели Бараева.
8. Осуществлено прибытие в город руководителей боевой группы теракта. Ввод их в состояние дел.
9. Выполнение захвата. Руководство боевой группой и управление участниками теракта для выполнения всех этапов активного периода акции.

     Все обозначенные в данном алгоритме этапы требуют увязки по целям и времени, что под силу только хорошо подготовленному специалисту и штабной группе. Бараев не владел такой подготовкой по объективным причинам своего формирования как руководителя мелкой бандитской группы на локальной территории.
     Роль фигуры Бараева сводилась к тому, чтобы придать значимость и актуальность информационному эффекту теракта; обозначить позицию спецслужбам, что любая их силовая акция будет неперспективна.
Необходимо отметить, что совершенствование опыта боевиков в подготовке террористических актов проявилось в:

• значительном учете местных, региональных и объектовых условий, влияющих на выполнение частных и общей задач;
• создании боевой организации террористической группы, соответствующей общей и частным задачам, объектовым условиям;
• детализации задач до уровня одиночного члена боевой группы и подготовке его к выполнению своей задачи.

     К аргументу, свидетельствующему в пользу того, что боевики конечной целью ставили успешное по их критериям возвращение в Чечню, можно отнести вывод о том, что здание Театрального центра было выбрано не случайно. И не по причине тихого и удаленного от центра места. А по причине наличия больших ворот, ведущих прямо на сцену со двора, через которые на нее может въехать автомобиль. Именно возможность загнать пару автобусов вовнутрь здания, посадить в них заложников и разместиться самим, могла обусловить их выбор.
     Может быть, эти автобусы и ожидали чьей-то команды где-то в городе в соответствующей готовности к маршу с комплектом зеленых знамен.
Да и разделение заложников на мужскую и женскую части имело не ритуальный смысл, а, скорее всего, было элементом подготовки прикрытия победного отхода боевиков.
     Есть достаточно большая уверенность в том, что в подготовку и организацию террористического акта изначально была заложена концепция успешного (по критериям организаторов) выполнения всех спланированных этапов активного периода акции.
     Судя по тому, что боевики заставили заложников ходить по нужде в оркестровую яму, они не рассчитывали на затягивание своей акции. План их руководства, видимо, предполагал определенные продолжительность и цели удержания заложников. В этой связи подготовка антитеррористической операции должна была осуществляться в кратчайшее время и без помех. Однако темпы освещения обстановки СМИ, как кажется, значительно опережали темпы этой подготовки, создавая предпосылки, как минимум, для частных неудач.
     Хочу отметить, и с большой озабоченностью, что за терактом в Москве просматривается гораздо более высокий уровень профессионализма его планировщиков, чем за терактом 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Там содержанием последнего этапа действий исполнителей было столкновение самолетов с назначенными объектами. У нас же на последнем этапе планировался и готовился победный отход исполнителей из Москвы в Чечню.
     И такой уровень подготовки руководителей и организаторов теракта, и то, что они находились вне зоны чрезвычайной ситуации, обязывал средства массовой информации быть сдержанными в освещении событий в зоне теракта, чтобы не обеспечивать это руководство данными для оценки обстановки и достижения своих конечных целей. Однако этого не произошло. Ряд газет направил в зону максимальное число своих корреспондентов, чтобы иметь возможность "выгрести" максимальное количество информации.
      Вопрос четвертый : чем обеспечивало информационное освещение событий СМИ?
    Сведения, публикуемые в печатных СМИ, могли влиять на повышение настороженности, степени боеготовности и провоцировать боевиков на агрессивные действия в отношении заложников, а их внешнее руководство – на коррекцию действий для выполнения плана до конца. Основной поток таких сведений, содержащих данные для оценки обстановки вокруг ДК, приходится на вторые от дня захвата здания и заложников сутки.
     Оставляя за рамками данной публикации источники этих сведений и издания, помещавшие эти сведения, все же дам им краткую характеристику.
     Эти сведения имели форму сообщений, интервью, сценариев, собственных наблюдений журналистов и т.п., характеризующих возможности и намерения проведения боевой операции силовыми ведомствами.
     В них сообщалось, что числа боевиков недостаточно, чтобы контролировать центральный и запасные выходы и коридоры; что в ДК огромные подвалы и к их обследованию привлечены диггеры, что их руководители приглашены в оперативный штаб "с двумя подробнейшими планами подземных коммуникаций в районе ДК"; что "два варианта обсуждаются, подземный предпочтительней"; что оперативные схемы давно разработаны, проникнуть в здание можно либо сверху, либо снизу; что "таким же способом, кстати, в здание могут попасть спецназовцы – террористов немного, они контролируют только зрительный зал"; о действиях спецназа снаружи здания с характеристикой элементов вооружения, оснащения и тактики; что уже работают над разработками операции в Москве; что есть спецсредства, которые позволяют видеть и слышать все, что происходит в захваченном ДК, что они сейчас применяются; показывалось размещение на плане участка города с ДК ГПЗ и на крупном плане ДК мест расположения штаба операции, бронетехники, штаба силовых структур и группы "Альфа"; подтверждались "опасения террористов" о якобы имевшей место попытке "начала штурма" с использованием врезки в теплосеть как "возможного способа проникновения в здание ДК"; характеризовались ранжированные по критерию политических последствий и количеству жертв, но достаточно вероятные сценарии развития событий, однако имеющие предпочтительный центральный вариант, не благоприятный для террористов и их руководителей.
     Такие сведения несомненно, могли дополнять поступавшие к боевикам по другим каналам сведения о внешней обстановке, позволяли уточнять обстановку снаружи здания и прогнозировать вероятный вариант действий против них. И хотя основным средством создания рубежей защиты боевиками являлись не столько закрытые или заблокированные двери и входы-выходы, а поражающие свойства взрывных устройств; а основным фактором сдерживания силовых действий - блокирование людей в основном ядре здания – зрительном зале, такого рода сведения могли мотивировать террористов после стабилизации собственного положения в зале заняться блокированием коридоров и различных входов-выходов с тем, чтобы затруднить действия спецподразделений, уточнять направления приложения своих усилий и расположение минно-взрывных средств.
     Следует обратить внимание, что почему-то в словарный оборот первых дней вошло название штаба, указывающее на активный характер действий – штаб операции по освобождению; с 26 октября в прессе использовалось более нейтральное по отношению к формам действий сил название – оперативный штаб по освобождению заложников.
     Ряд публикаций на первых полосах, характеризующих стойкость и неуступчивость боевиков на адресованные им просьбы об освобождении конкретных лиц, предложения обменять себя на освобождение группы заложников, просьбы освободить детей, предложение предоставить продукты для заложников как нельзя лучше демонстрировал их руководству, что события развиваются по требуемому сценарию. Более выдержанные публикации занимали вторые места на газетных полосах.
     В некоторых интервью сообщались сведения, использование которых боевиками могло предоставлять им определенные тактические и силовые преимущества. К ним можно отнести сообщение о решении операторов сотовой связи перевести телефоны заложников в специальный режим, при котором номер не будет блокирован даже в случае отсутствия денег на их счетах. Прекрасная посылка к мотивации террористов в сочетании с другими причинами пользоваться телефонами заложников. Во-первых, не отключат, во вторых – обеспечивается регулярная смена частот и сотовых операторов, а также возможность создания помех в виде пиковых нагрузок на сети для затруднения выявления переговоров террористов.
     Сообщение в одном интервью об информации, полученной в оперативном штабе от сотрудника ФСБ, оказавшегося в театре в свободное от службы время, если бы террористам потребовалось ужесточить позицию, могло бы использоваться ими, по традициям арабской школы терроризма, для его идентификации с помощью угрозы расстреливать заложников. Им же он был бы нужен для давления на переговорщиков под угрозой расправы уже с ним.
     По поводу интервью следует отметить, что их давали люди, приглашенные в оперативный штаб в качестве экспертов, либо посещавшие его как советники или члены государственных структур, о чем не преминули сообщать интервьюеры. И когда эти люди, по должностям относящиеся к сфере безопасности и борьбы с терроризмом, дают частные интервью с оценкой вариантов силовых действий против террористов, то их оперативный статус существенно увеличивает аналитическую значимость для противной стороны их личных оценок и высказываний. Концентрация таких интервью в одном выпуске периодического издания создает информационную базу для прогноза развития обстановки.
     Учитывая также, что уволившиеся сотрудники спецподразделений не теряют своих отношений с действующими сотрудниками, террористы могли воспринимать интервью с ними как квалифицированную характеристику программы действий против себя. И такая восприимчивость могла усилить жесткость публичного представления ими своих позиций.
     Вся эта информация, воспринимаясь террористами параллельно с тем, что политический эффект от их террористической акции не достигается к планируемому сроку, могла в значительной степени инициировать их нервозность и агрессивность.
     Таким образом сведения, публикуемые в различных газетах, авторами которых являлись разные журналисты, находившиеся в разных местах зоны чрезвычайной ситуации, видевшие и слышавшие разных людей, контактировавшие и с управленческим и политическим звеном властных структур, с командным и рядовым составом силовых структур, будучи обработанными по единому контексту в сочетании с телевизионным изображением, обеспечивали вполне высокую вероятность прогноза развития ситуации. Со стороны руководства боевиков и их помощников вне захваченного объекта.
     Вопрос пятый : чьи приоритеты должны обеспечиваться информационным освещением событий СМИ?
     В силу вышеприведенных обстоятельств необходимы правила, обязывающие сотрудников СМИ не поощрять граждан, не настаивать, чтобы они предоставляли им для срочной (экстренной, текущей) публикации и/или демонстрации сведения и материалы; самих воздерживаться от публикаций, ухудшающих условия проведения антитеррористических мероприятий. А также ухудшающих положение людей, оказавшихся в экстремальных условиях террористического акта и приводящих к росту воздействия на них дезадаптирующих и поражающих факторов чрезвычайной ситуации. С другой стороны, обязывающие или поощряющие граждан сообщать правоохранительным органам и спецслужбам сведения и/или выполнять или не выполнять действия, когда необходимость этого обусловливается проведением контртеррористических мероприятий, созданием условий для успешного проведения этих мероприятий и снижением ущерба от дезадаптирующих и поражающих факторов чрезвычайной ситуации.
     В противопоставление своему же стилю одна из газет, являвшаяся объектом вышеприведенного анализа, поместила публикацию, содержащую сведения, как все это делалось в США в период ликвидации последствий террористического акта 11 сентября 2001 г. Согласно этой публикации модель поведения СМИ там совершенно другая. Другой и характер взаимоотношения СМИ и силовых структур: масс-медиа прислушиваются к их рекомендациям и рекомендациям психологов и стараются не навредить их работе.
И только 26 октября характер, тональность публикаций и порядок их расположения на газетных полосах изменились. Приоритеты стали отдаваться изложению и поддержке официальной позиции, ее жесткости; материалов, могущих помешать работе спецслужб и действиям спецподразделений, стало гораздо меньше, и они передвинулись на вторые и третьи полосы. Данное смещение акцентов можно считать и следствием, и признаком того, что организационная и оперативная структуры зоны чрезвычайной ситуации окончательно (или почти окончательно) сформировались, начали функционировать ее правовой и оперативный режимы (на третий день после захвата Театрального центра и заложников).

     Уже прошло достаточно времени с момента трагических событий на Дубровке, однако лично я так и не зафиксировал в СМИ каких-либо попыток оценок, дающих органам государственного управления основания официально назвать проведенную операцию спецслужб вкладом в опыт антитеррористической борьбы. Должностные лица органов государственного управления отмалчиваются, видимо считая, что существуют только степени оценки таких операций по критерию потерь: успешная и неуспешная. И не решаясь сами оценить действия спецподразделений, ожидают такой оценки сверху.
     Однако возможна и другая оценка, доступная руководству спецслужб и правоохранительных органов: результативность и не результативность по степени верификации норм, правил и процедур использования тактики, спецтехники, оружия и спецсредств.
     Основным сдерживающим фактором выполнения публичных оценок является, видимо, то, что цели достигнуты, но с большими потерями среди заложников от последствий применения газа и не совсем грамотного учета этих последствий. Именно от последствий применения, а не от применения. Именно здесь требуется однозначность понимания.
     Конечно, газ применялся в первую очередь против женщин-смертниц в зале, так как они могли отойти от воздействия фактора внезапности атаки спецподразделений, и произвести подрывы. Подрыв не всех, но даже одной, двух и более смертниц привел бы к неоправданным жертвам и мог изменить ход операции. Но мы должны отчетливо понимать, что газ не "попутно" воздействовал на заложников, а объективно существовали (если не ставились) тактические цели и причины его воздействия на них с началом операции. В случае сохранения двигательной активности могло бы произойти следующее.

1. Среди заложников могла начаться паника (случаи истерики заложников в ходе удержания были, что провоцировало боевиков на стрельбу), и это могло толкнуть смертниц на выполнение инициативных подрывов.
2. Запаниковав, заложники могли сорвать работу снайперов, приведя в движение террористов или загораживая их от огня.
3. Побежав, заложники могли попасть под огонь боевиков и своих, оказаться на траектории огня между боевиками и своими, дать возможность боевикам прикрыться заложниками и помешать спецназу их уничтожать.
4. Панически убегая из зала, заложники могли своей массой преградить пути движения групп спецназа; наткнуться на растяжки, часть из них подорваться, что еще бы ухудшило ситуацию: живые стали бы метаться, попадая под пули боевиков и осложняя спецназу ведение огня, разрушения от взрывов могли затруднить продвижение спецназа, поражение от подрывов могли получить и бойцы спецназа, и все это привело бы к невыполнению частных задач и нарушению всей системы боевых задач.

     Таким образом, тактическая целесообразность применения газа была обоснованной. Но в этой связи его воздействие на заложников должно было оценено более глубоко, чем на террористов.
     В контексте оценки операции ее следует представить как состоявшую из этапов и эпизодов. Не знаю, отрабатывался ли полноценный документальный план операции, или он отрабатывался в вербальном виде, но его основные этапы и эпизоды очевидны. Представление операции как состоявшей из этапов и эпизодов необходимо и для того, чтобы раздельно оценивать действия каждого коллективного участника в ней. Это позволит четко представить себе главных исполнителей каждого эпизода и этапа и ответственных за них с тем, чтобы были видны и отличившиеся и не совсем успешно выполнившие необходимые мероприятия.
Что касается боевых подразделений, то со своими этапами и эпизодами они справились. К планировщикам и организаторам этапов и эпизодов действий боевых подразделений вопросов нет. Тактическая часть операции спланирована, организована и проведена хорошо, исполнители заслуживают поощрений за действия на этапе боевого столкновения с террористами. И вероятно, что руководство МВД и ФСБ отметит участников боевых эпизодов.
     Но вот качество работы тех, кто осуществлял санитарную оценку возможности применения усыпляющего газа в соответствующем эпизоде, и готовил этапы эвакуации и оказания медицинской помощи пострадавшим заложникам, нуждается в серьезном разборе. К ним я отношу руководство и органы Минздрава.
     Вполне возможно, что последствием применения газа являлось образование в организме заложников таких соединений, как цианиды, цианамиды или нитриты. Что такое цианиды, известно многим по детективной литературе и фильмам. Ряд цианамидов используется в качестве дефолиантов. Действие дефолиантов известно по войне во Вьетнаме. Как действуют нитриты, тоже известно: блокируют перенос кислорода кровью.
     Но как могли образоваться подобные соединения? Для этого необходим азот N и углерод C. Азот в воздухе зрительного зала мог появиться в значительной концентрации (в составе аммиачных соединений) оттого, что заложников заставляли ходить по нужде в оркестровую яму, а углерода (в составе углекислого газа) было достаточно в непроветриваемом помещении, где дышали несколько сот человек.
     Руководство и органы Минздрава, давая согласие на использование газа, возможно, должны были смоделировать доступными им экспресс-методами и оценить реакции организма человека на него в условиях длительного пребывания в качестве заложника в закрытом помещении, которое в тоже время является и "отхожим" местом. Тем более что характер санитарных условий содержания заложников был известен специалистам. И на основании этого спланировать и организовать необходимые медицинские и эвакуационные мероприятия.
     Погибшие заложники спасли жизни остальных.

     Таким образом, в силу отсутствия следов причинно-следственных связей между актом терроризма и гибелью заложников от последствий применения газа, трудно найти ответственных в этом. Но необходимость противодействия растущему и приобретающему опыт терроризму требует также накопления опыта в распределении ответственности, прав и обязанностей органов государственного и местного управления в сфере безопасности. Иначе ответственность и право рисковать будет концентрироваться внизу, на уровне боевых подразделений, а безответственность и право отмалчиваться – на уровне министерств и ведомств.
     Инструментом регулирования взаимоотношений органов государственного и местного управления, их подразделений, СМИ и граждан, а также инструментом совершенствования опыта антитеррористической борьбы может быть закон о зоне чрезвычайной ситуации террористического происхождения с захватом заложника (заложников) и/или объекта (объектов). Структура такого закона может включать:

• положения о зоне чрезвычайной ситуации с особым режимом: когда и кем объявляется, как определяются ее границы, к кому относится ее правовой режим, как создаются органы управления силами и средствами в зоне, правовой статус заложника и др.;
• изложение прав, обязанностей и задач МВД, ФСБ по поддержанию правового и оперативного режимов в зоне ЧС и не ее границах;
• изложение прав, обязанностей и задач правоохранительных органов и спецслужб по выявлению лиц, обеспечивающих террористов (информацией, прикрытием при отходе и т.п.);
• распределение прав на санкционирование использования сил, тактики, применения спецтехники, оружия и специальных средств для физической ликвидации или захвата террористов, освобождения захваченных заложников;
• изложение прав, обязанностей и задач боевых подразделений и обуславливаемая ими защита бойцов спецподразделений от преследования за действия при ликвидации ЧС (служебного и судебного за ошибки вышестоящих инстанций);
• обязанность Минздрава, органов Госсанэпидемнадзора обеспечивать жизнедеятельность заложников и оказывать им медицинскую и санитарную помощь в зоне ЧС с учетом особенностей использования спецсредств;
• обязанности местных властей обеспечивать жизнедеятельность объектов в зоне ЧС и оказывать медицинскую помощь гражданам в этой зоне;
• изложение прав, обязанностей и задач МЧС по осуществлению ликвидации последствий ЧС;
• введение и определение особого правового режима поведения граждан, оказавшихся в зоне ЧС;
• регламентацию особых прав и ограничений в работе СМИ в зоне и в полосе ее границ;
• другие необходимые положения.

     Основное назначение данного закона – повысить оперативность реагирования на террористические акты в форме захвата заложников и/или объектов; снизить возможность накопления дезадаптирующих и поражающих факторов чрезвычайной ситуации; ограничить факторы стабилизации террористов на объекте; снизить риски для бойцов спецподразделений, сделать более прогнозируемым результат силового этапа операций; повысить эффективность всех видов помощи заложникам; обеспечить благоприятный информационный режим проведения антитеррористической операции на основе определения прав, обязанностей и ответственности привлекаемых органов государственного и местного управления, их подразделений и их взаимного согласования.
     Определяемые законом правовой и оперативный режимы зоны ЧС должны создать необходимые условия для более профессионального уровня планирования и организации действий органов управления, сил и применения средств, чем достигнутый террористами. Организационная ответственность органов государственной и местной власти за правовую, оперативную, силовую, информационную структуры и за структуру чрезвычайной медицины должна обеспечить заблаговременную отработку развертывания таких зон, и подготовку сил, средств и органов управления к ликвидации чрезвычайных ситуаций террористического характера.

     К материалам печатных СМИ, которые могли влиять на повышение настороженности, степени боеготовности и провоцировать боевиков на агрессивные действия в отношении заложников, а их внешнее руководство – на коррекцию действий с целью выполнения плана до конца можно отнести следующие публикации (приводятся без привязки к изданию или автору), к которым даются комментарии.
     1. Публикацию 24 октября высказывания ранее участвовавшего в мюзикле артиста о том, что ДК имеет несколько выходов – центральный и служебные, и что в здании множество коридоров, для блокирования которых нужен целый отряд террористов. Исключая возможность такого числа боевиков и возможность того, что они смогли изучить здание настолько, чтобы перекрыть все, он предполагает, что люди просто в шоке и не могут уйти.
     Основным средством создания рубежей защиты боевиками являлись не столько закрытые или заблокированные двери и входы-выходы, а поражающие свойства взрывных устройств. К тому же их основная цель – не блокирование коридоров и входов-выходов, дабы мелкие группы людей не разбежались, а блокирование основного ядра здания – зрительного зала. Но данная публикация могла оказать влияние на мотив террористов после стабилизации собственного положения в зале заняться блокированием коридоров и различных входов-выходов.
     Основной поток публикаций, содержащих данные для оценки обстановки вокруг ДК, приходится на 25 октября. Приведу некоторые из них.
     2. Публикацию интервью с бывшим руководителем антитеррористического подразделения. Целесообразно привести полностью один из его фрагментов.
"… Нет, эти сволочи будут идти до конца. Поэтому их надо уничтожать безжалостно.
- Как? Ведь нет ни одного варианта, чтобы и террористов убить, и чтобы заложники не пострадали?
- Нет. Но есть возможность освободить заложников с минимальными жертвами. Надо шапки снять перед теми нашими офицерами, которые сейчас работают над разработками плана антитеррористической операции в Москве. Вы себе и представить не можете, в каком напряжении они сейчас находятся, сколько всяких факторов им приходится учитывать. Я уверен, найдется оптимальный вариант действий. Тем более есть спецсредства, которые позволяют видеть и слышать все, что происходит в захваченном ДК. Безусловно, они сейчас применяются. И еще. Чеченцы в любом случае подготовлены хуже бойцов "Альфы". Если подготовиться и двинуть решительно и смело, успех будет на нашей стороне, мы их перебьем".
     Учитывая, что уволившиеся сотрудники спецподразделений не теряют своих отношений с действующими сотрудниками, террористы могли воспринять данное интервью как квалифицированную характеристику программы действий против них. И такая восприимчивость могла усилить жесткость публичного представления ими своих позиций.
     3. Публикацию сведений, сообщенных старожилом района, об огромных подвалах в ДК и сведений о привлечении диггеров к обследованию и их руководства в оперативный штаб "с двумя подробнейшими планами подземных коммуникаций в районе ДК". Фраза о том, что "два варианта обсуждаются, подземный предпочтительней" позволяет боевикам уточнить обстановку снаружи здания.
     В другой публикации интервью с достаточно известным специалистом, приглашенным в оперативный штаб в качестве эксперта, также утверждается о том, что оперативные схемы давно разработаны, проникнуть в здание можно либо сверху, либо снизу.
     4. Публикацию фразы заместителя председателя комитета Госдумы по безопасности, посетившего оперативный штаб, об информации, полученной от сотрудника ФСБ, оказавшегося в театре в свободное от службы время.
     Если бы террористам потребовалось ужесточить позицию, то, по традициям арабской школы терроризма, они могли добиться его идентификации, угрожая расстреливать заложников. Им же он был бы нужен для давления на переговорщиков угрозой расправы с ним.
     В комментарии по поводу публикаций интервью следует отметить, что часто их давали люди, приглашенные в оперативный штаб в качестве экспертов, либо посетившие его как советники от государственной структуры, о чем не преминули сообщать интервьюеры.
     И когда люди, которых можно отнести к специалистам в сфере безопасности и борьбы с терроризмом, приглашенные в штаб в качестве экспертов или советников, дают частные интервью с оценкой вариантов действий против террористов, то их оперативный статус существенно увеличивает аналитическую значимость для противной стороны их личных оценок и высказываний.
     Концентрация таких интервью в одном выпуске периодического издания создает информационную базу для прогноза развития обстановки.
    Эта информация, воспринимаясь террористами параллельно с тем, что политический эффект от их террористической акции не достигается, могла в значительной степени инициировать их нервозность.
     5. Публикацию ранжированных якобы по критерию политических последствий, но достаточно вероятных сценариев развития событий, однако имеющих предпочтительный центральный вариант, не благоприятный для террористов и их руководителей, что могло привести к сосредоточению их усилий для срыва именно этого варианта.
     6. Публикацию сведений о наблюдаемых действиях спецназовцев снаружи здания с характеристикой элементов вооружения, оснащения и тактики. Нужны ли комментарии?
     7. Публикацию сообщения о том, что сотовые компании переводят телефоны заложников в специальный режим, при котором номер не будет блокирован даже в случае отсутствия денег на их счетах. Прекрасная посылка к мотивации террористов в сочетании с другими причинами пользоваться телефонами заложников. Во-первых, не отключат, во вторых – обеспечивается регулярная смена частот и сотовых операторов, а также возможность создания помех в виде пиковых нагрузок на сети для затруднения выявления переговоров террористов. Заложники же газет не читают.
     8. Ряд публикаций на первых полосах, характеризующих стойкость и неуступчивость боевиков на адресованные им просьбы об освобождении конкретных лиц, предложения обменять себя на освобождение группы заложников, просьбы освободить детей, предложение предоставить продукты для заложников как нельзя лучше демонстрировал их руководству, что события развиваются по требуемому сценарию. Более выдержанные публикации занимали вторые места на газетных полосах.
     9. Публикации схемы части города с ДК ГПЗ и его крупного плана с обозначением мест расположения штаба операции; бронетехники; штаба силовых структур и группы "Альфа" (кстати, в помещении того же ДК); высказываний сумевших покинуть объект захвата людей о том, что "таким же способом, кстати, в здание могут попасть спецназовцы – террористов немного, они контролируют только зрительный зал", несомненно, могли дополнять поступавшие к боевикам сведения о внешней обстановке. Следует обратить внимание, что почему-то в словарный оборот первых дней вошло название штаба, указывающее на активный характер действий – операцию по освобождению; с 26.10.02 в прессе использовалось более нейтральное по отношению к формам действий сил название – оперативный штаб по освобождению заложников.
     10. Публикацию 26 октября подтверждающей "опасения террористов" информации о якобы имевшей место попытке "начала штурма" с использованием врезки в теплосеть как "возможного способа проникновения в здание ДК".

Анализировались источники

Алленова О., Варывдин М., Герасимов А. Остановили музыку. // "Коммерсантъ" №194, 24.10.2002
Материалы под общим заголовком "Страна-заложница". // "Известия"№195, 25.10.2002
Материалы газеты "Коммерсантъ" №195, 25.10.2002 и №196, 26.10.2002
Материалы газеты "Известия"№196, 26.10.2002

Только подписка гарантирует Вам оперативное получение информации о новинках данного раздела

Нужное: Услуги нянь Коллекционные куклы Уборка, мытье окон

Copyright © КОМПАНИЯ ОТКРЫТЫХ СИСТЕМ. Все права сохраняются. кция: -->сентября 21, 2010 22:21:34.