В этом году – 15 году н. э. – Иисус отправился в Иерусалим вместе с Иосифом на празднование Пасхи. Побывав на посвящении в Храме с Иаковом, Он считал Своим долгом привести сюда и Иосифа. Иисус никогда не отдавал кому-либо предпочтения в Своих отношениях с членами семьи. Они отправились в Иерусалим обычным маршрутом через долину Иордана, но вернулись восточно-иорданским путём, который проходил через Амаф. Идя по долине Иордана, Иисус пересказывал Иосифу историю еврейского народа, а на обратном пути рассказывал ему об испытаниях славных племён Рувима, Гада и Илиадуда, которые, как гласили предания, обитали в этих местностях к востоку от реки.

Этот год был одним из нескольких лет, в течение которых братья и сёстры Иисуса сталкивались с испытаниями и злоключениями, присущими переходному возрасту с его проблемами и изменением уклада жизни. К этому времени у Иисуса были братья и сёстры в возрасте от семи до восемнадцати лет, и Ему приходилось уделять им много времени, помогая приспосабливаться к переменам в интеллектуальной и эмоциональной жизни. Так Ему пришлось решать проблемы юности в том виде, в каком они проявлялись в жизни Его младших братьев и сестёр.

В этом году Симон окончил школу и начал работать вместе со старым товарищем Иисуса по играм и Его неизменным защитником – каменщиком Иаковом. В результате нескольких семейных советов было решено, что неблагоразумно всем мальчикам заниматься плотницким делом. Предполагалось, что освоив разные ремёсла, они смогут брать контракты на строительство целых зданий. К тому же всем работы не хватало, ибо трое из них работали плотниками полный рабочий день.

В этом году Иисус продолжал заниматься отделкой домов и тонкой столярной работой, однако большую часть Своего времени Он проводил в ремонтной мастерской по обслуживанию караванов, где Его начал подменять Иаков. Во второй половине этого года, когда спрос на плотницкий труд в районе Назарета упал, Иисус оставил ремонтную мастерскую Иакову и домашнюю мастерскую Иосифу, а Сам отправился в Сепфорис, где нанялся на работу к кузнецу. В течение шести месяцев Он работал по металлу и приобрёл значительный опыт в кузнечном деле.

До того, как приступить к новой работе в Сепфорисе, Иисус устроил один из Своих регулярных семейных советов и торжественно утвердил Иакова, которому недавно исполнилось восемнадцать лет, исполняющим обязанности главы семьи. Он пообещал Своему брату полную поддержку и всяческое участие и получил от каждого члена семьи формальное обещание слушаться Иакова. С того дня Иаков взял на себя всю материальную ответственность за семью, а Иисус каждую неделю отдавал Свой заработок брату. Впоследствии Он уже никогда не забирал бразды правления из рук Иакова. Работая в Сепфорисе, Иисус, при желании, мог бы каждый вечер приходить домой, но он специально держался в стороне, ссылаясь на погоду и другие обстоятельства, хотя истинной причиной было желание приучить Иакова и Иосифа нести ответственность за семью. Он начал постепенно отучать Свою семью от Себя. Каждую субботу, а иногда и на неделе, если это было необходимо, Иисус возвращался в Назарет, чтобы посмотреть, как осуществляется новый план, дать советы и полезные рекомендации.

В течение шести месяцев Иисус большую часть времени проводил в Сепфорисе, что дало Ему новую возможность лучше познакомиться с языческим взглядом на жизнь. Он работал с иноверцами, жил среди них и использовал любую возможность для того, чтобы подробно и тщательно изучить особенности их жизни и мышления.

По своим моральным критериям этот город – родина Ирода Антипы – настолько уступал даже караванному Назарету, что после шестимесячного пребывания в Сепфорисе Иисус с готовностью воспользовался предлогом и вернулся в Назарет. Бригада, на которую Он работал, должна была принять участие в строительстве общественных сооружений как в Сепфорисе, так и в новом городе Тибериаде, и Иисус не желал принимать какого-либо участия в работах под надзором Ирода Антипы. Были и другие причины, из-за которых, по мнению Иисуса, Ему следовало возвратиться в Назарет. Вернувшись в ремонтную мастерскую, Он не принял на Себя управления семейными делами. Работая вместе с Иаковом в мастерской, Иисус, насколько это было возможно, позволял Ему оставаться хозяином в доме. Иаков продолжал по собственному усмотрению распоряжаться расходами и бюджетом семьи.

В этом году – 17 году н. э. – финансовые трудности несколько уменьшились, так как работали уже четыре члена семьи. Мариам хорошо зарабатывала продажей молока и масла; Марфа стала искусной ткачихой. Было выплачено уже более трети суммы, причитавшейся за ремонтную мастерскую. Это позволило Иисусу на три недели прервать работу, чтобы отправиться вместе с Симоном в Иерусалим на празднование Пасхи, и со времени смерти отца это был самый продолжительный период, в течение которого Он не занимался ежедневным трудом.

Они шли в Иерусалим через Десятиградье, минуя Пеллу, Герасу, Филадельфию, Хешбон и Иерихон. Возвращаясь в Назарет, они пошли побережьем – через Лидду, Иоппию и Кесарию, после чего, обогнув гору Кармил, вышли к Птолемаиде и Назарету. Это путешествие позволило Иисусу достаточно хорошо познакомиться со всей Палестиной к северу от Иерусалима.

В Филадельфии Иисус и Симон познакомились с купцом из Дамаска, которому настолько полюбилась назаретская пара, что он уговорил их остановиться в его иерусалимской резиденции. Пока Симон находился в Храме, Иисус проводил время в продолжительных беседах, обсуждая мировые проблемы с этим образованным и много повидавшим человеком. Этому купцу принадлежало более четырёх тысяч караванных верблюдов; его коммерческие интересы охватывали весь римский мир, и в настоящее время он находился на пути в Рим. Он предложил, чтобы Иисус приехал в Дамаск и вошёл в его дело – импорт восточных товаров, – однако в тот момент Иисус не считал Себя вправе уезжать так далеко от семьи. Тем не менее, по дороге домой Он много думал о тех далёких городах и ещё более далеких странах Запада и Востока – странах, о которых Он слышал столько рассказов от караванных путешественников и проводников.

Симону чрезвычайно понравилось их посещение Иерусалима. Он был должным образом принят в общество Израиля при пасхальном посвящении новых сынов Завета. Пока Симон присутствовал на пасхальных церемониях, Иисус бродил в толпе посетителей и провёл много интересных бесед с многочисленными обращёнными в иудаизм язычниками.

Наверное, самой примечательной из всех этих встреч было знакомство с молодым натурализованным греком по имени Стефан. Этот юноша впервые посетил Иерусалим и случайно встретился с Иисусом пополудни в четверг на пасхальной неделе. Пока оба они прогуливались, глядя на дворец Хасмонеев, Иисус завёл непринуждённую беседу, в результате которой они заинтересовались друг другом и в течение четырёх часов говорили о том, как следует жить, каким является истинный Бог и как нужно Ему поклоняться.

Стефан был потрясён словами Иисуса и никогда их не забывал.

И это был тот же самый Стефан, который впоследствии уверовал в учения Иисуса и чья смелая проповедь раннего Евангелия привела к тому, что разгневанные иудеи забили его насмерть камнями. Отчасти храбрость Стефана в провозглашении своего взгляда на новое учение была прямым результатом его первой беседы с Иисусом. Но у Стефана ни разу не возникло даже смутной догадки о том, что Галилеянин, с Которым он разговаривал примерно пятнадцать лет назад, был тем же самым Человеком, Которого он впоследствии провозгласил Спасителем мира и за Которого ему было суждено вскоре умереть, став первым мучеником нарождающейся христианской веры. Когда Стефан прощался с жизнью, заплатив ею за свои нападки на иудейский Храм и его традиционные обряды, рядом стоял некий человек по имени Савл, житель Тарса. И когда Савл увидел, на какую смерть был способен этот грек за свою веру, в его сердце пробудились чувства, приведшие его со временем к принятию того учения, за которое умер Стефан; впоследствии он стал энергичным и неукротимым апостолам Павлом – философом христианской религии, если не её единоличным основателем.

В воскресенье после Пасхи Симон и Иисус отправились назад в Назарет. Симон никогда не забывал того, чему научил его Иисус во время этого путешествия. Он всегда любил Иисуса, но именно теперь он почувствовал, что стал понимать своего Отца-брата. По дороге они много говорили по душам – и в пути, и во время привалов. Они прибыли домой в четверг в полдень, и в тот вечер Симон допоздна рассказывал домашним о своих впечатлениях.

Мария была очень расстроена словами Симона о том, что большую часть своего времени в Иерусалиме Иисус провёл “во встречах с незнакомцами, особенно с теми, которые прибыли из дальних стран”. Семья Иисуса никогда не понимала Его огромного интереса к людям, Его желания встречаться с ними, знакомиться с их жизнью и узнавать от них, о чём они думают.

Последние четыре месяца этого года Иисус провёл в Дамаске в гостях у купца, с которым Он повстречался в Филадельфии на пути в Иерусалим. Будучи в Назарете, представитель купца разыскал Иисуса и как почетного гостя проводил Его в Дамаск. Этот купец, наполовину еврей, предложил выделить необычайно крупную сумму денег для организации в Дамаске религиозно-философской школы. Он собирался создать центр образования, который превзошёл бы Александрию. И он предложил Иисусу сразу же отправиться в длительное путешествие по мировым центрам просвещения, чтобы, получив необходимую подготовку, возглавить это начинание. Это было одним из величайших соблазнов, с которыми когда-либо сталкивался Иисус в течение чисто человеческой части Своего пути.

Вскоре этот купец привёл к Иисусу группу из двенадцати купцов и банкиров, готовых поддержать создание новой школы. Иисус проявил глубокий интерес к идее создания школы и помог подготовить план её организации. Но всякий раз, когда об этом заходила речь, Он выражал Своё опасение, что некоторые неназванные, но взятые на Себя ранее обязательства не позволят Ему взяться за руководство столь значительным предприятием. Купец, желавший стать Его благотворителем, настаивал. Он дал Иисусу несколько выгодных заказов на переводы, которые Тот выполнял у него дома. Одновременно он сам, его жена, а также его сыновья и дочери пытались убедить Иисуса не отказываться от предлагаемой чести. Но Иисус не соглашался. Он прекрасно знал, что Его миссия на Земле не будет опираться на учебные заведения; Он знал, что совершенно не обязан подчиняться советам людей, сколь бы добрыми ни были их намерения.

Тот, Кого отвергли религиозные вожди Иерусалима, – даже после того, как Он продемонстрировал Свои качества Лидера, – был признан выдающимся Учителем деловыми людьми и банкирами Дамаска, причём в то время, когда Он был скромным, никому не известным Плотником из Назарета.

Иисус никогда не рассказывал об этом предложении Своей семье, и конец этого года застал Его в Назарете при выполнении ежедневных обязанностей, как будто Он никогда и не подвергался соблазну лестными предложениями Своих дамасских друзей. Точно так же этим дамасцам никогда не приходило в голову, что будущий Житель Капернаума, взбудораживший всё еврейство, был Плотником из Назарета, осмелившимся отказаться от той чести, которую могло бы обеспечить их объединённое богатство.

Иисусу удавалось с большим искусством и расчётом обособлять различные эпизоды Своей жизни, так что люди никогда не воспринимали их как поступки одного и того же Человека. Не раз в последующие годы Он слышал этот рассказ о странном Галилеянине, отказавшемся от возможности основать в Дамаске школу, которая соперничала бы с Александрией.

Одной из целей, преследуемых Иисусом при размежевании некоторых эпизодов Своего земного опыта, было предотвратить создание такой многогранной и впечатляющей картины жизненного пути, которая побудила бы последующие поколения поклоняться Учителю, вместо того, чтобы подчиняться истине, которую Он воплотил в Своей жизни и которой Он учил. Иисус не желал, чтобы свидетельства Его чисто человеческих достижений отвлекали внимание от Его Учения. Уже на раннем этапе Он понял, что Его последователи будут испытывать искушение создать религию о Нём и что такая религия может стать соперником Радостной Вести о Царстве Божьем, которую Он собирался провозгласить миру. Соответственно, Он последовательно стремился пресечь в Своей богатой событиями жизни всё, что могло бы послужить этой естественной человеческой тенденции возвеличивать учителя вместо его учения.

Этим же объясняется, почему Иисус допускал, чтобы Его знали под разными именами в разные периоды Его многогранной жизни на Земле. С другой стороны, Он не хотел оказывать неправомерного воздействия на Свою семью или каких-либо других людей, заставляя их поверить в Него против их собственных убеждений. Он всегда отказывался пользоваться незаслуженным или несправедливым преимуществом перед человеческим разумом. Он не хотел, чтобы люди верили в Него, если их сердца глухи к духовным реальностям, раскрытым в Его учениях.

К концу этого года дела в назаретской семье шли неплохо. Дети росли, и Мария начала привыкать к отсутствию Иисуса. Он продолжал передавать Свои заработки Иакову на нужды семьи, оставляя только небольшую часть на Свои непосредственные личные потребности.

Для Иисуса это был первый год относительной свободы от семейных обязанностей, так как Иаков весьма успешно вёл хозяйство, а Иисус помогал ему советом и деньгами.

На следующей неделе после Пасхи в Назарет прибыл молодой человек из Александрии, чтобы организовать встречу Иисуса с группой александрийских евреев. Эта встреча должна была состояться в том же году где-то на палестинском побережье. Совещание было назначено на середину июня, и Иисус отправился в Кесарию, где пять видных александрийских евреев уговаривали Его обосноваться в их городе и стать религиозным Учителем, предложив для начала, в качестве стимула, место помощника хазана в их главной синагоге.

Представители этого собрания объяснили Иисусу, что Александрии суждено стать всемирным центром еврейской культуры, что эллинистические тенденции в иудаизме практически уже вытеснили вавилонскую школу. Они напомнили Иисусу о распространявшихся в Иерусалиме и по всей Палестине зловещих слухах о восстании, уверяя Его, что любой мятеж палестинских евреев будет равносилен национальному самоубийству, что железная рука Рима сокрушит восстание в три месяца, разрушит Иерусалим и сровняет с землёй Храм, не оставив от него камня на камне.

Иисус выслушал всё, что они хотели Ему сказать, поблагодарил их за доверие и, отвергая предложение переехать в Александрию, сказал: “Моё время ещё не исполнилось”. Они были озадачены Его явным равнодушием к той чести, которую они собирались Ему оказать. Перед тем, как покинуть Иисуса, Его египетские друзья передали Ему кошелёк с деньгами в знак своего уважения и для возмещения времени и расходов, связанных с прибытием в Кесарию на встречу с ними.

Но Иисус отказался и от денег, сказав: “Семья Иосифа никогда не принимала подаяний, и мы не можем есть чужой хлеб, пока Мои руки сильны и Мои братья способны трудиться”.

Александрийцы отплыли домой, и в последующие годы, когда до них доходили слухи о Лодочнике из Капернаума, вызвавшем такое волнение в Палестине, мало кто из них догадывался о том, что это был выросший вифлеемский Младенец и Тот самый странный Галилеянин, Который без долгих слов отказался от приглашения стать великим учителем в Александрии.

Иисус вернулся в Назарет. Вторая половина этого года была самым спокойным временем за всю Его земную жизнь. Он наслаждался этой временной передышкой в Своих обычных делах – решении проблем и преодолении трудностей. Он много общался со Своим Небесным Отцом и совершил колоссальный прогресс в овладении Своим человеческим разумом.

В декабре состоялся конфиденциальный разговор Иакова с Иисусом. Иаков поведал о своей сильной любви к назаретской девушке Эсте и о том, что они хотели бы пожениться, если бы это было возможно. Он напомнил, что Иосифу скоро исполнится восемнадцать лет и что для него было бы полезно получить возможность исполнять обязанности главы семьи. Иисус дал согласие на то, чтобы Иаков женился через два года, при условии, что за это время он должным образом подготовит Иосифа к принятию на себя функций главы семьи.

События следовали одно за другим – пришла пора брачных настроений. Успех Иакова, получившего согласие Иисуса на брак, придал смелости Мариам, которая также решила поговорить со своим Братом-отцом о своих планах. Иаков, молодой каменщик, когда-то добровольно взявший на себя роль защитника Иисуса, а теперь ставший партнёром Иакова и Иосифа, уже давно добивался от Мариам согласия стать его женой. После того как Мариам раскрыла Иисусу свои планы, Он распорядился, чтобы Иаков сам явился к Нему и официально попросил её руки, пообещав благословить их брак, как только Мариам сочтёт, что Марфа готова к исполнению обязанностей старшей дочери.

Этот год – 19 год н. э. – все члены назаретской семьи встретили в добром здравии, и в течение года все дети закончили образование, если не считать того, что Марфе нужно было ещё заниматься с Руфью.

Иисус был одним из наиболее здоровых, сильных и благовоспитанных мужчин, когда-либо появлявшихся на Земле. Его физическое развитие было совершенным.

В материальном отношении семья была лучше обеспечена, чем когда-либо со времени утраты состояния Иосифа. Они полностью рассчитались за караванную ремонтную мастерскую; никому не были должны, и впервые за многие годы у них появились некоторые сбережения. Ввиду этого, а также потому, что Он сопровождал других Своих братьев для участия в их первых пасхальных церемониях, Иисус решил отправиться в путь вместе с Иудой (только что окончившим школу), которому предстояло впервые посетить Храм.

И в Иерусалим, и обратно они шли одним и тем же путём – через долину Иордана, так как Иисус опасался, что вести младшего брата через Самарию будет чревато неприятностями. Ещё в Назарете несдержанность Иуды в сочетании с сильными патриотическими чувствами несколько раз приводили к тому, что он оказывался в затруднительном положении.

Они прибыли в Иерусалим вовремя и в первый раз направлялись в Храм – один вид которого взволновал и потряс Иуду до глубины души, – когда им повстречался Лазарь из Вифании. Пока Иисус разговаривал с Лазарем с целью договориться о совместном праздновании Пасхи, Иуда неожиданно нарвался на крупные неприятности, коснувшиеся всех троих. Стоявший неподалёку римский воин отпустил неприличное замечание в адрес проходившей мимо еврейской девушки. Иуда вспыхнул от возмущения и тут же выразил в адрес воина своё негодование по поводу такой непристойности, причём достаточно громко, чтобы тот услышал. Что касается римских легионеров, то они весьма чувствительно реагировали на малейшее неуважение со стороны евреев. Поэтому солдат тут же задержал Иуду. Для молодого патриота это было уже слишком, и ещё до того, как Иисус успел предупредить его Своим взглядом, Иуда разразился пространной обвинительной речью, выплеснув накопившиеся антиримские чувства, чем только усугубил и без того скверную ситуацию. Иуду сразу же отвели в военную тюрьму. Вместе с ним туда направился и Иисус.

Иисус пытался добиться либо немедленного слушания по делу Иуды, либо его освобождения, с тем, чтобы тот успел вечером принять участие в праздновании Пасхи, но все Его попытки оказались безуспешными. Ввиду того, что следующий день был днём “священного собрания” в Иерусалиме, даже римляне не решались выдвигать обвинений против евреев. Поэтому Иуда оставался в заключении до утра второго дня после своего ареста, и Иисус находился в тюрьме вместе с ним. Они не присутствовали в Храме на церемонии принятия новых сынов Закона в полноправные граждане общества Израиля. Иуда прошёл эту официальную церемонию только через несколько лет, когда в очередной раз оказался в Иерусалиме во время Пасхи в связи с агитационной деятельностью в качестве представителя патриотической организации зелотов, активным членом которой он являлся.

После двух дней, которые они провели в тюрьме, утром третьего дня Иисус предстал перед военным судьёй от имени Иуды. Извинившись за Своего юного брата, Иисус выступил с оправдательной, хотя и беспристрастной речью, в которой упомянул о провокационном характере эпизода, приведшего к аресту Его брата. Благодаря трактовке Иисуса, судья пришёл к заключению, что у молодого еврея могли быть определённые основания для своей резкой выходки.

Предупредив Иуду не позволять себе снова подобной опрометчивости, судья отпустил их, сказав Иисусу: “Тебе следует присматривать за мальчиком. Он способен доставить всем вам много неприятностей”.

И римский судья был прав. Иуда действительно был источником значительных неприятностей для Иисуса, и всегда эти неприятности заключались в одном и том же – столкновениях с гражданскими властями из-за неосмотрительных и неразумных патриотических порывов.

Иисус и Иуда пришли на ночь в Вифанию, объяснили, почему они не смогли принять участие в пасхальном ужине, и на следующий день отправились в Назарет. Иисус ничего не сказал домашним об аресте Своего младшего брата в Иерусалиме, однако примерно через три недели после возвращения у Него состоялся продолжительный разговор по этому поводу с Иудой. После этого разговора Иуда сам рассказал обо всём семье. Он никогда не забывал, какое терпение и выдержку продемонстрировал его Брат-отец в течение всего этого тяжёлого испытания.

Это была последняя Пасха, на которой Иисус побывал с кем-либо из членов Своей семьи. Приближалось время всё большего ослабления связи Сына Человеческого со Своими родными.

В этом году периоды Его глубоких раздумий часто прерывались Руфью и её друзьями. И Иисус всегда был готов отложить размышления о Своём будущем труде для мира и вселенной, чтобы разделить детскую радость и молодой задор этих ребятишек, которые никогда не уставали слушать о Его путешествиях в Иерусалим. Они также чрезвычайно любили Его рассказы о животных и природе.

Дети всегда были желанными гостями в ремонтной мастерской. У стены мастерской Иисус оставлял песок, кирпичи и камни, и здесь всегда резвились стайки детей. Устав от игр, самые отважные из них заглядывали в мастерскую, и если её Владелец не был занят, то они, набравшись смелости, заходили внутрь и говорили: “Дядя Иисус, выходи к нам и расскажи длинную историю”. Затем они хватали Его за руки и тащили за собой, пока Он не усаживался на любимый камень у угла мастерской, а сами устраивались перед Ним полукругом. Малыши очень любили своего дядю Иисуса. Они учились смеяться, и смеяться от души. Обычно один или двое самых маленьких забирались Ему на колени и сидели там, заворожённо глядя на Его выразительное лицо, пока Он рассказывал Свои истории.

С началом этого года – 20 года н. э. – Иисус Назарянин начал твёрдо осознавать в Себе огромное потенциальное могущество. В это время Он много думал, но мало говорил о Своей связи с Небесным Отцом. И результатом всех этих размышлений были слова, произнесённые Им однажды в молитве на вершине холма: “Кем бы Я ни был и какое бы могущество ни было в руках Моих, Я всегда подчинялся и всегда буду подчиняться воле Отца Моего Райского”.

Весь этот год семейные дела шли гладко для всех, кроме Иуды. В течение многих лет младший брат доставлял Иакову неприятности, не желая заняться каким-либо ремеслом. Невозможно было положиться и на его участие в семейных расходах. Хотя он жил дома, он недобросовестно относился к обязанности вносить свой вклад в содержание семьи.

Иисус был мирным Человеком и чувствовал Себя неловко из-за постоянных агрессивных выходок Иуды и его многочисленных патриотических демаршей. Иаков и Иосиф предлагали выгнать Иуду из дома, но Иисус не соглашался.

Всякий раз, когда их терпение готово было лопнуть, Иисус лишь советовал: “Будьте терпеливы. Будьте благоразумны в своих советах и подавайте пример собственной жизнью, дабы ваш брат мог сначала познать лучший путь, а затем был бы вынужден следовать за вами по этому пути”.

Мудрый и добрый совет Иисуса предотвратил раскол в семье: они остались вместе. Однако Иуда образумился только после женитьбы.

Мария редко говорила о будущей миссии Иисуса. Всякий раз, когда об этом заходила речь, Иисус лишь отвечал: “Моё время ещё не пришло”. Иисус почти уже справился с трудной задачей, которая заключалась в том, чтобы отучить Свою семью быть зависимой от Его непосредственного присутствия. Он быстро готовился к тому дню, когда мог бы уверенно покинуть Свой назаретский дом и начать более активную подготовку к действительному служению людям.

В этом году у Иисуса было больше, чем обычно, досуга, и Он уделял много времени подготовке Иакова к управлению ремонтной мастерской и Иосифа – к распоряжению домашними делами. Мария чувствовала, что Он готовится покинуть их. Куда Он собирается уйти? Чем Он намерен заняться? Она почти уже перестала думать об Иисусе как о Помазаннике Божьем. Она не могла Его понять, была просто неспособна постичь своего Первенца.

В этом году Иисус очень много времени уделял каждому члену Своей семьи. Он отправлялся с ними в длительные и частые прогулки, забираясь на вершину холма и гуляя по окрестностям. Перед жатвой Он отвёл Иуду на ферму к Своему дяде, которая находилась к югу от Назарета, но Иуда там не задержался. Вскоре после жатвы он сбежал, и позднее Симон нашёл его на озере в компании рыбаков. После того как Симон привёл его домой, Иисус обстоятельно поговорил с беглецом и, так как тот хотел быть рыбаком, отправился с ним в Магдалу и оставил его на попечении их родственника, рыбака. С того времени и до своей женитьбы Иуда успешно и регулярно трудился и продолжал рыбачить после того, как стал женатым человеком.

Наконец, пришёл день, когда все братья Иисуса нашли себе занятие в жизни и овладели своим ремеслом. Всё было готово для того, чтобы Иисус мог покинуть семью.

В ноябре состоялась двойная свадьба. Иаков, брат Иисуса, женился на Эсте, а Мариам вышла замуж за соседского Иакова. Это было поистине радостным событием. Даже Мария снова чувствовала себя счастливой, если не считать тех моментов, когда она понимала, что Иисус готовится уйти. Она страдала под тяжким бременем неопределённости, желая чтобы Иисус сел и открыто поговорил с ней, как это бывало, когда Он был ребёнком. Но тогда Он был замкнутым и хранил полное молчание относительно Своего будущего.

Иаков и его молодая жена, Эста, перебрались в скромный небольшой дом в западной части города, подаренный её отцом. Хотя Иаков продолжал поддерживать семью матери, из-за женитьбы его доля была урезана наполовину, и Иисус официально назначил Иосифа главой семьи. К этому времени Иуда исправно присылал домой свою ежемесячную долю в семейных расходах. Брак Иакова и Мариам оказал на него весьма благотворное воздействие, и на следующий день после свадьбы, перед тем как отправиться на рыбный промысел, он заверил Иосифа, что тот может твёрдо рассчитывать “на его долю, а если потребуется – то и на большее”. И он сдержал своё слово.

Мариам жила в доме Иакова по соседству с Марией. К этому времени Иаков-старший уже лежал в земле вместе с предками. Марфа заменила в доме Мариам, и к концу года реорганизация семьи была благополучно завершена.

На следующий день после двойной свадьбы у Иисуса состоялся важный разговор с Иаковом. Конфиденциально сообщив Иакову, что собирается покинуть семью, Он передал ему все права на ремонтную мастерскую, формально и торжественно снял с Себя обязанности главы дома Иосифа и чрезвычайно трогательно назначил Своего брата Иакова “главой и защитником дома отца Моего”. Он составил – и они оба подписали – тайное соглашение, в котором оговаривалось, что, в обмен на подаренную ему ремонтную мастерскую, Иаков принимает на себя полную материальную ответственность за семью и тем самым освобождает Иисуса от любых дальнейших обязанностей в этих вопросах.

После того как они подписали договор и распределили семейный бюджет таким образом, чтобы реальные семейные расходы могли погашаться без Его участия, Иисус сказал Иакову: “И всё же, сын Мой, пока не придёт Моё время, Я буду продолжать посылать тебе некоторую сумму каждый месяц, но то, что Я буду присылать, должно использоваться тобой по обстоятельствам. Расходуй эти деньги на предметы первой необходимости для семьи или на развлечения – так, как ты посчитаешь нужным. Трать их в случае болезни или для погашения непредвиденных расходов, с которыми могут столкнуться отдельные члены семьи”.

Так Иисус действительно подготовился ко второму периоду зрелой жизни, который Он провёл вне семьи, прежде чем приступить к публичной деятельности – делу Отца.